Читать книгу "Стон и шепот  - Стелла Грей"

Клауса и Дитриха я тоже не видела, они словно сквозь землю провалились.

Свое состояние я могла охарактеризовать одним словом: растерянность. У меня не было даже ощущения затишья перед бурей, я, наоборот, была в ее эпицентре, в так называемом оке. Когда сверху вроде бы светит солнце, и даже ветерка нет, но вокруг бушует ураган, сметающий все вокруг. И вроде бы есть желание сбежать отсюда, вот только куда ни сунься – там еще страшнее.

Так и я сидела, буквально подкоркой чувствовала, что где-то происходит что-то важное: роет землю носом Клаус, выстраивает защиту для Руслана Дитрих, злодеи составляют каверзные планы, а я вот просто сижу и этого не вижу. Передо мной никто не спешил отчитываться.

Первая ласточка прилетела в субботу вечером.

Как и всегда, с замиранием сердца я включила новости по одному из федеральных каналов, посадила Пятнышко себе на колени и принялась бездумно вслушиваться в события дня.

– И только что пришедшие сведения по делу крупного бизнесмена Руслана Коршунова. Сегодня в сеть были слиты дынные некого анонимного расследования. Пока все происходящее походит на дурную шутку либо попытку запутать следствие, но общественный резонанс уже поднят, и теперь многие требуют полной проверки изложенных сведений. – Ведущая зачитывала текст монотонно и даже равнодушно, за что ее хотелось придушить и потребовать говорить побыстрее. – Затронуты многие известные имена, а также абсолютно незнакомые до этого следствию лица. В частности стало известно, что сегодня произведен арест одного из фигурантов дела – врача одной из московских поликлиник Пименова Виталия Вячеславовича. Согласно обнародованным данным, именно он занимался некими манипуляциями с фальсификацией улик на телах жертв…

На экране высветилось лицо мужчины, которое я тотчас же прекрасно вспомнила. Тот самый врач, вколовший мне наркотики. Дыхание перехватило в груди, я попыталась дальше сосредоточиться на словах диктора, но она, похоже, уже завершила тему и теперь рассказывала о каком-то малозначительном происшествии в Краснодарском крае.

В следующий час я обрывала телефон Клаусу, но немец меня игнорировал. Я попыталась побеседовать на тему произошедшего с Николаем, но он как-то по-отечески вздохнул, похлопал меня по плечу и сказал не лезть в не бабское дело, когда мужики разбираются.

Вторая ласточка помахала мне крылышками, когда светская хроника облизывала новости о том, что компания четы Добрыниных признана банкротом. Максима уже вовсю прижимали кредиторы и налоговая, у которых накануне совершенно случайно сменился руководитель, а вот Елена Добрынина улетела из страны. Куда и зачем – никто не знал. Но пресса искала информацию и ежечасно радовала подробностями: что, перед тем как исчезнуть, Добрынина опустошила сейф с семейными драгоценностями, что свалила с каким-то любовником, завершилось все снимками с камер аэропорта, где девушка с похожими формами, закутанная едва ли не в паранджу, улетала в сторону Мальдивских островов.

Вестей пока не было только о Соколовских, да и о Руслане.

Я все надеялась, что его вот-вот освободят, но следствие не спешило.

Чудо случилось в среду, когда с самого утра меня тошнило из-за съеденной накануне несвежей рыбы. В ванную ворвалась Марина с пультом от телевизора. Горничная была возбуждена и явно хотела, чтобы мне немедленно стало лучше, и я побежала смотреть новости.

А посмотреть было на что.

– Криминальная хроника. – Ведущий на канале НТВ вид имел протокольный, но при этом довольный донельзя. Похоже, ему доставляло удовольствие зачитывать сводки о свежих убийствах. – Сын видного бизнесмена Влад Солоковский обнаружен сегодня на обочине одной из федеральных трасс мертвым. Неизвестные совершили нападение и оставили двенадцать пулевых ран на теле молодого человека. Убийство носит явно заказной характер. На месте преступления была найдена записка странного содержания: “За мою дочь, ублюдок”. В данный момент следствие проводит розыскные мероприятия.

На экране появился уже знакомый мне Стрельченко, с видом усталым и задолбанным.

– Скажите, какие версии рассматривает следствие? Соколовского убили конкуренты? – атаковал его журналист. – Или речь о самосуде? Если так, то о какой дочери речь?

– Никаких комментариев, – отрезал подполковник.

– А что по поводу дела Коршунова? – не успокаивался человек, тыча микрофоном в лицо. – Правда ли, что в машине Соколовского тоже найдены следы крови одной из жертв, а также дубликаты ключей от порше подследственного Коршунова?

В этот момент Стрельченко, видимо, надоело быть допрашиваемым, он отпихнул журналиста в сторону и ушел из кадра.

– И что это значит? – спросила я у горничной, будто та знала ответы.

– Не знаю, – тяжело вздохнула она. – Но хорошо бы шефа после этого выпустили. Нам зарплату задерживают, остальные горничные шушукаются, поговаривают об увольнении.

– А ты что думаешь? – Я взглянула на довольно молодую девушку, красивую, улыбчивую. Вообще, я частенько задумывалась, что она забыла в доме у Руслана с такой внешностью да его вечными придирками по поводу голоса и эксцентричным требованием общаться через блокнот. – Тоже собираешься увольняться?

Она фыркнула.

– Вот еще. Я до последнего останусь, пока не прогонят.

Подобная преданность меня удивляла. Даже странно, цепным псом Коршунова я почему-то всегда считала Николая, а Марина – так, безмолвная тень…

Когда горничная ушла, я еще долгое время перещелкивала каналы в попытке выудить хоть какие-то сведения о расследовании. Потом шерстила интернет в поисках сплетен, но все как будто сговорились молчать.

Яндекс. Новости и те не радовали. Что им убийство какого-то сыночка олигарха, когда в правительстве шапки полетели? Один за одним крупные начальники уходили в отставку по доброй воле, уступая места молодым и свежим.

Конечно, это было гораздо важнее и интереснее для общественности…

Я закрыла крышку ноутбука и до вечера провалялась на кровати. Так же, как и все следующее утро. Низ живота немного крутило, наверное, в преддверии приближающихся красных дней. Даже удивительно, что после всего этого стресса организм продолжал работать как часы и готовился к месячным.

– Может, вызвать врача? – предложила Марина, принеся спустя час мне воду и обезболивающие таблетки. – У нас есть номер Нестерова.

Я лишь отмахнулась.

– Вот еще. Если дергать светил по женским делам, то он на смех нас поднимет.

Моя рука уже тянулась к стакану, когда с улицы послышался шум подъезжающего автомобиля.

Недомогание словно рукой сняло, я оставила воду и подскочила к окну. Там из черного джипа вышел Дитрих, а затем… Руслан.

Мое сердце пропустило удар, потому что Коршунов неожиданно задрал голову и посмотрел точно на меня, будто знал все это время, что я стою и смотрю на него.

Жду у окна.